– Валерий Иванович, чем ныне занята ваша община, какие вопросы она способна решить?
– В городе Лиепая даже при Советской власти половина населения города состояла из русскоязычных, а сейчас это число лишь возросло. Потому что русские рано или поздно должны были самоорганизоваться. За всю историю у общины было четыре попытки созидания. То, что мы имеем на сегодняшний день, – это четвёртая попытка, которая оказалась удачной, хотя объединились мы не от хорошей жизни.
Источник http://rusedin.ru/2011/12/26/liepajskaya-russkaya-obshhina-popytki-sozidaniya/
Когда началась школьная реформа, а было это в 2004 году, волна возмущения докатилась и до русских предпринимателей (в 2004 г. властями Латвии была предпринята попытка перевода русских школ на латышский язык обучения. – А.Т.). Тогда собралось человек двадцать пять недовольных. Мы посидели, поговорили, в результате выкристаллизовалось ядро из семи человек, которые позднее вошли в состав правления. По уставу правление переизбирается раз в два года и также председателя переизбирает раз в год.
В итоге, будучи предпринимателями, то есть людьми, умеющими, прежде всего, считать деньги, мы придумали рабочую схему. Так, у нас есть ряд людей, работающих за заработную плату – это исполнительный директор, секретарь, библиотекарь. Что же касается членов правления, то они заработную плату не получают и работают только на общественных началах.
Первое, что мы начали делать, – это помогать нашим русским людям осуществлять переводы с русского на латышский и с латышского языка на русский. Также мы стали помогать составлять документы. Просто я обратил внимание на огромное количество нотариусов, которые сильно завышали ставки за нотариально заверенный перевод. Тогда мы и стали искать людей, владеющих языками. Деньги за перевод люди платили общине, а мы их возвращали в виде салюта на 9 мая или подарков на Новый год. Ведь какая основная задача общины? Помогать малым и старым, вот её суть.
Когда люди поняли, что община – это не способ заработать, то они к нам потянулись. Правда, местные власти сначала на нас внимания не обращали, ошибочно полагая, что община – это лишь прихоть предпринимателей. Так они проспали тот момент, когда нас стало больше полутора тысяч человек. Попытались завести уголовное дело за то, что во время салюта на 9 мая мы перекрыли улицу. А когда нас стало более двух тысяч человек, нас перестали трогать, ведь мы стали силой. Это не просто две тысячи организованных людей с членскими взносами, это и политическая воля. А на данном этапе у нас уже более трёх тысяч человек. Ведь русская община включила в себя все русские общества города, в конечном счёте мы стали самой крупной русской общественной организацией во всех трёх странах Прибалтики.
Мы с самого начала решили, что община вне политики и у неё есть три направления: русский язык, русская культура и православная вера. Когда мы этим ограничились, к нам пришли все политические партии – от правозащитной русской партии «За Права Человека в Единой Латвии» и умеренного объединения «Центр Согласия» до радикалов из партии Осипова. Членами общины являются и Яков Плинер от «ЗАПЧЕЛ», и мэр Риги Нил Ушаков от «ЦС». Одним словом, когда политикам понадобились голоса, они пришли к нам.
На мой взгляд, роль общественных организаций в Латвии недооценена. Представьте, что было бы, если бы женщины страны создали, например, «Женский клуб». К ним приходили бы политики всех партий перед выборами и спрашивали: чего вы хотите? А при неисполнении обещаний на следующих выборах за такую партию никто бы не голосовал.
– Способствует ли община обучению детей на русском языке?
– Конечно. Вот список наших кружков – хоровая студия, литературный кружок, вышивание. Кроме того – была еще группа продлённого дня, но большой популярностью она не пользовалась и сошла на нет. Людей больше интересует изучение иностранных языков.
– Есть ли примеры конкретной помощи людям?
– Да. Мы, например, публикуем в нашей газете координаты стоматологического кабинета доктора Лукьянчикова, который общинников принимает по сниженным ценам. В итоге и доктору хорошо, и нам хорошо. У него клиентов больше, а для нас – цены ниже.
Когда нас было мало, тысяча-полторы, то мы раздавали малоимущим людям картофель, рыбу. А вот когда нас стало больше, то делать что-то подобное физически стало труднее. Тогда мы поймали себя на мысли, что стали подменять социальные службы города, а это неправильно. Помню, когда мы раздавали рыбу на базаре, нас обвинили в разжигании национальной розни. Дело в том, что получить продукты можно было по членским билетам, а члены общины в основной массе своей русские. Полиция безопасности даже возбудила против нас дело. На допросе я показал статистику – этнических русских в общине было 82%, латышей – 3%, а остальные – украинцы, белорусы и евреи. На этом все вопросы были сняты.
Сейчас мы переключились на массовые мероприятия – организацию праздников для всего города. Раньше мы раздавали подарки и на 8 марта, и на 23 февраля, но при полутора тысячах женщин и мужчин это стало физически невозможно. Перестроились – и сумели в итоге вытащить русскую культуру из концертных залов на улицу, ведь именно так мы празднуем Масленицу.
За годы существования община возродила в городе все русские праздники – Масленицу, Новый год с дедом Морозом из Великого Устюга. Появилась добрая традиция массового празднования 9 мая, когда вначале на салют приходило три тысячи человек, а сейчас 35 тысяч. Это стало настоящим праздником, объединяющим русских и латышей, а для Лиепаи 30 тысяч – это почти весь город.
Да и что говорить – политически мы сильны. Члены ЛРО – в лиепайской Думе, в парламенте сейчас остался Валерий Агешин, а раньше был и я. В общине за каждым членом общины – его семья и друзья. Тем более что среди членов общины – 42% граждан, то есть 42% имеют право голоса. А это более полутора тысяч человек, да ещё их дети и родственники.
– Какие у вас связи с родственными вам организациями?
– Мы вступили в Русскую общину Латвии. РОЛ сделала много ошибок, но я убеждён, что если возрождать русскую общину (в данном случае имею в виду не организацию, а сообщество), то начинать надо с этой организации. Теперь мы – часть РОЛ, хотя, когда мы вступали, там было меньше, чем у нас, – 800 человек. Сегодня я – заместитель главы РОЛ Вячеслава Алтухова.
После Нового года мы практически начнём возрождение русской общины. Тем более у меня впереди два года до выборов в Европарламент. Но для начала нужно сплотить русскую общину, и тогда нам сам чёрт будет не брат. Более того – станет осуществимой идея Дмитрия Рогозина: соберём один миллион подписей по Европе и сделаем русский язык языком Евросоюза. Тем более есть практика сбора подписей в Латвии за проведение референдума по приданию русскому языку статуса государственного.
– С какими трудностями в жизни общины приходится сталкиваться?
– Община – это общественная организация, и люди работают на общественных началах, а потому руководить ими и тем более спрашивать с них – непросто. Здесь надо быть благодарным человеку за то, что он вообще пришёл сюда. К тому же – плохая связка с властями. Мы существуем не благодаря властям, а вопреки их воле.
Почти нет финансирования – всё за свой счёт. Город помогает на Новый год, но, конечно, не на 9 мая. Да и общие экономические проблемы сказываются. Наши люди просто покидают страну. Проблемы у нас, как у всех, и каких-то особых нет.
– Как вы считаете, в чем основная ошибка рижских организаций? Я, к примеру, не уверена, что обыватели знают о существовании Совета общественных организаций Латвии. О вас знают все. В чём причина?
– Самая большая ошибка – это попытка превратить общественную работу в профессию. Как только человек начинает получать вознаграждение, на этом общественная работа заканчивается. Люди перестают верить.
– Как вы относитесь к референдуму за придание русскому языку статуса государственного и что община планирует для этого сделать?
– Когда собирались подписи за проведение референдума, наша община решила его подержать и более того – призвать всех общинников идти и подписываться. В итоге необходимое количество подписей было собрано. Перед самим референдумом опять будет собираться правление, на котором и примем решение.
До заседания правления я не могу говорить от имени всей общины, но могу сказать за себя. Лично я на собрании планирую отстаивать позицию необходимости участия в референдуме. Если же мы решим поддержать референдум, то будет и какая-то помощь организаторам сбора подписей – обществу «Родной язык». Мы как минимум будем призывать общинников участвовать, но как именно голосовать, они должны решить сами.
Конечно, сейчас есть много скептиков по поводу успешности референдума. Но русские люди полагают, что не всегда проигрыш означает поражение, иногда нужно и проиграть, чтобы потом победить.
Комментариев нет:
Отправить комментарий